ИСААКИЙ (ВИНОГРАДОВ ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ)
(1895 - 1981)

Архимандрит Исаакий (в миру Иван Васильевич Виноградов) родился в 1895 г. в городе Ямбург С.-Петербургской губернии.

Его семья, очень религиозная, была близка к Иоанну Кронштадтскому. Мальчиком И. Виноградов, очевидно, был на богослужениях о. Иоанна, поэтому он и захотел стать священником. Учебу в столичной Духовной академии прервала Великая война. В 1916 г., по окончании 2-го курса академии, его призвали на военную службу. Образованного юношу направили в военное училище, а после окончания - в действующую армию.

Там, на Румынском фронте, прапорщика армейской пехоты Ивана Виноградова застал Октябрьский переворот. Он вступил в 1-ю Отдельную бригаду русских добровольцев, которую формировал полковник М.Г. Дроздовский. Рядовым стрелком участвовал в походе из Румынии на Дон.

В 1918 – 1919 гг. он участвовал во 2-м Кубанском походе, обороне Донбасса, взятии Харькова, начале наступления на Москву… Он пережил со своими однополчанами-дроздовцами бои, голод, холод, гибель боевых товарищей. Глубоко верующий человек, он не мог не задаваться вопросами: «Во имя чего сражаются и гибнут белые и красные? Откуда взялась в русских людях такая жестокость? Почему стало возможным попрание всяческих человеческих законов - Божеских и человеческих?..»

В перерывах между боями Виноградов писал «Историю Румынского похода и Дроздовской дивизии», а также стихи, которые однополчане пытались переложить на музыку. Они же в шутку называли его «лейб-поэтом полка». Он находил для этого и время, и вдохновение…

Трижды был тяжело ранен. Последний раз – в конце лета 1920 г., в боях с красными курсантами в Северной Таврии. Тогда он уже был адъютантом штаба Дроздовской дивизии в чине штабс-капитана.

В ноябре 1920 г. в составе Русской армии он эвакуировался из Крыма в Турцию на транспорте «Херсон». Находился в Галлиполийском лагере, потом переехал с полком в Болгарию. В 1925 г. состоял в списках Дроздовского стрелкового полка, вошедшего в РОВС.

Очевидно, уже тогда, в середине 20-х гг., он принял окончательное решение сменить меч на крест. С разрешения своего командира генерала А.В. Туркула и по благословению старого полкового священника о. Федора (Каракулина) он оставил военную службу. Из Болгарии уехал в Сербию, а оттуда в Париж, дабы закончить духовное образование. Там в 1927 г. он принял монашеский постриг с именем Исаакий и поступил одновременно в Православный Богословский институт. Отныне он подписывался именем монашеским.

На молодого иеромонаха Исаакия обратил внимание митрополит Евлогий (в миру – В.С. Георгиевский). Именно митрополит Евлогий, благословив, направил его в 1929 г., после успешного окончания института в Чехословакию в помощь владыке Сергию митрополиту Пражскому (в миру – А.Д. Королев), которому был нужен деятельный помощник.

О. Исаакия очень скоро узнала и полюбила вся Русская Прага. Владыко Сергий называл его своей правой рукой. «Умница, дипломат, самоотверженный работник»,- так отзывались о нем люди.

Молодой иеромонах развернул кипучую деятельность. Помимо пастырского служения, он принял участие в завершении строительства и украшении храма Успения Пресвятой Богородицы на Ольшанском кладбище.

Дважды в неделю в подвальном помещении так называемого профессорского дома в пражском районе Дейвицы проводил уроки Закона Божия для детей русских эмигрантов. Там был оборудован лекционный зал, где читались лекции, устраивались разные праздники, лотереи. Сюда же на урок приходили дети. Появлялся о. Исаакий, сохранивший офицерскую выправку и стройность, в черном монашеском клобуке и рясе, с четкими в руках. Лицо его обрамляла небольшая бородка и длинные, чуть вьющиеся волосы, ниспадающие на плечи. И, главное, глаза – внимательные, вдумчивые глаза человека, успевшего многое повидать и пережить на своем веку. Пастырь благословлял детей, и занятие начиналось. Вот только, по воспоминаниям русских пражан, о. Исаакий, несмотря на свой прошлый офицерский чин, не смог совладать с дисциплиной, и дети на его уроках «ходили на головах». А родителям он не жаловался.

Участвовал о. Исаакий и в общественной жизни русской колонии в Праге. На страницах печатных изданий «Часовой» и «Вестник Общества галлиполийцев» в 30-е гг. его имя встречается неоднократно. Так, в 1933 г., когда в Праге открылся съезд организаций галлиполийцев, молебен отслужили о. Исаакий и о. Михаил (в миру - Васнецов, офицер-галлиполиец, участник Первой мировой и Гражданской воин, сын знаменитого художника  В.М. Васнецова). 

В 1936 г. в церкви на Ольшанах открыли мемориальную доску в память сербского короля Александра I Карагеоргиевича, друга России, погибшего двумя годами раньше. Торжественный чин освящения был сослужен Его Преосвященством епископом Пражским Сергием в сослужении с игуменом Исааком и о. Михаилом (Васнецовым). Вот как об этом рассказывалось на страницах «Вестника Общества галлиполийцев»: «На амвон поднимается игумен Исаакий и немногими словами говорит о короле-мученике. Говорит о России, и слезы стекают по его лицу. В углу церкви стоит кучка людей с ленточками русских военных орденов, они опускают головы, но тяжелое, подавленное всхлипывание мужского плача их выдает. Женщины разнимают сложенные руки только для того, чтобы опять и опять перекреститься большими, всегда несколько раз повторяющимися крестами».

Живший в Праге генерал В.Г. Харжевский подготовил большую рукопись по истории Дроздовской дивизии. Работая над ней, он привлекал своих однополчан, в том числе и о. Исаакия. И сам о. Исаакий в Праге написал свои воспоминания о Гражданской войне, которые пока еще не обнаружены.

Вместе с галлиполийским инженером М. Ковалевским о. Исаакий работал в Праге с Национальной организацией «Витязей». Помимо торжественных собраний, лекций и бесед, «витязи» проводили и полевые занятия. Участвуя в загородных походах «витязей», о. Исаакий снимал монашескую рясу, оставаясь в мирской одежде, а скатанную рясу надевал поверх, как солдатскую шинель, через плечо. В походах он участвовал наравне с подростками, невзирая на свои три тяжелых ранения. Когда «витязи» разбивали лагерь где-нибудь на опушке или на поляне, о. Исаакий первым делом брался за сооружение часовни.

Когда весной 1939 г. нацистская Германия окончательно расчленила и поглотила Чехословакию, русских эмигрантов эта перемена первоначально никак не затронула. О. Исаакий, как и раньше, вел уроки Закона Божия, служил в церкви, ездил в пражские пригороды, где жили многие его духовные чада, крестники и крестницы. Работал русский детский сад, которым заведовали Вера Александровна Фридман и ее супруг Александр Карлович, старый полковник, участник трех воин. А ветераны-галлиполийцы по-прежнему собирались на Малой Штепанской в ресторане «Огонек».

Нападение нацистской Германии на СССР всколыхнуло не только Русскую Прагу, но и все Российское зарубежье. Некоторые считали, что с помощью немцев удастся свергнуть советский режим. 22 июня 1941 года о. Исаакий отслужил в храме Св. Николая на Староместской площади в Праге молебен об освобождении русского народа от большевистского ига. Однако большинство русских пражан предпочло уклониться от сотрудничества с немцами.

В течение войны русские пражане узнавали адреса и имена незнакомых им советских граждан - «остовцев» и «остовок», вывезенных в Богемско-Моравский протекторат, в Австрию или Германию, и собирали им посылки: продукты, лекарства, одежду. В этом принимала участие и церковь.

С 1944 г. в Праге стали появляться беженцы - как советские граждане, так и русские эмигранты, жившие на востоке бывшей Чехословакии. Их принимали на подворье владыки Сергия и старались помочь по мере своих скромных сил. Тем временем начинался исход и из самой Праге, так как положение в протекторате и в самой столице становилось хуже. Все чаще русские пражане приходили на службу целыми семьями с рюкзаками и чемоданами. Отстояв службу, зачастую со слезами на глазах, простившись со священниками и прихожанами, они прямо со Староместской площади направлялись на железнодорожный вокзал.

 В апреле 1945 г. исход эмигрантов принял массовый характер. Прихожане настойчиво уговаривали владыку Сергия и о. Исаакия покинуть Прагу, но оба решили остаться.

Наступил май 1945 г. Прибывшие в Прагу с советскими войсками СМЕРШ и НКВД принялись за русскую эмиграцию. Среди арестованных был и о. Исакий. Ему припомнили многое: службу в Дроздовской дивизии, молебен 22 июня 1941 г., участие в съезде КОНР в Пражском Граде в ноябре 1944 г., когда он встречался со своим бывшим командиром генералом А.В. Туркулом, приезжавшим тогда из Берлина.

Арестованных в Праге русских - старых эмигрантов, «остарбайтеров» и так называемых «пособников» - везли в СССР через Польшу (пересыльная тюрьма в Ратиборе) или через Австрию (пересыльная тюрьма в Бад бей Вин). Достоверно известно, что о. Исаакий в августе 1945 г. содержался в пересыльной тюрьме  во Львове. Там он встретил своих пражских знакомых: галлиполийцев М. Ковалевского, Е. Туманова, М. Ситникова и сына генерала Варшавского.

Из Львова его путь лежал еще дальше на восток - в казахские степи. По рассказам русских пражан, свой срок он отбывал где-то недалеко от Алма-Аты. Его вряд ли узнали бы те, кто видел его прежде: худой, изможденный, с обрезанными волосами и обритым лицом, он ничем не отличался внешне от других узников ГУЛАГа.

Возможно, о. Исаакий так и сгинул бы за колючей проволокой, если бы не чудо. Владыко Сергий, приехав в 1947 г. в СССР и получив епископскую кафедру в Казани, стал наводить справки о своем бывшем помощнике. Узнав, что о. Исаакий жив, стал хлопотать о его освобождении. Поддержанные патриархом Алексием I, хлопоты увенчались успехом, и в том же 1947 г. о. Исаакий был освобожден.

С 1947 г. о. Исаакий служил в Казанском соборе в Алма-Ате, а в 1948 г. стал настоятелем Алма-Атинского кафедрального собора. В апреле 1958 г. его перевели в Елец, где он стал настоятелем Вознесенского кафедрального собора. Хотя советские власти не разрешили ему вернуться в Прагу, он все же смог наладить переписку с уцелевшими друзьями и знакомыми.

Скончался о. Исаакий 12 января 1981 г. в Ельце. 

В.Г. Чичерюкин-Мейнгардт